Мариэтта Роз - Человек с глазами волка

Как и ожидала, жилище успели разграбить, но тайник не нашли. Мариэтта достала меч, плащ, прочие вещи, с которыми пришла в Аустерленд, а также шкатулку с драгоценностями. Чтобы не давать соблазна ворам, она все украшения, которые дарил Азаир, прятала в тайнике под лестницей, доставала лишь по мере необходимости, так что пропало лишь то, что случайно осталось в комнатах.

В тюрьме также затруднений не возникло. Пожеланию увидеть узницу, служившую ведьме, тюремщик не удивился – видимо, уже приходили на неё посмотреть. А когда Мариэтта спросила про ребенка, тот снова гадливо улыбнулся:

– Желаете купить или как?

– Купить. – Мариэтта достала из кармана сапфировое кольцо. – Хватит?

– Вполне.

Тюремщик тут же исчез и вскоре вернулся, неся завернутого в относительно чистые пелёнки Яныка.

– Когда он ел?

– Полчаса назад.

– Хорошо, – улыбнулась Мариэтта, – значит, у меня есть где-то четыре часа. – И резким движением вспорола когтями горло тюремщику.

После молодая женщина вывернула карманы убитого – помимо того кольца, что дала в уплату, там оказался ещё тугой кошелек – пригодится.

Затем вернулась в камеру.

* * *

– Мария! Маша!

Узница едва шевельнулась.

– Я нашла Яныка. – Мариэтта показала ребёнка. – Вставай. Надо идти. – Обняла девушку, стараясь её поднять.

– Не надо…

Мария выскользнула из её рук и мешком рухнула на солому.

– Но, Маша! – взмолилась Мариэтта.

– Я не могу…

– Ты можешь! Я помогу тебе.

– Тебе не вывести нас двоих. – Мария вцепилась в руку богини. – Спаси его! Умоляю!

– А ты? Я не могу оставить тебя!

– Я предала тебя.

– Это не важно!

– Они пытали меня, теперь внутри всё горит огнем… – Мария судорожно вздохнула. – Ты не представляешь, как я благодарна тебе! За всё! Ты – богиня! Богиня… – Её голос ослаб.

–… Хорошо. – Мариэтта погладила худое, изможденное лицо девушки.

Мария лишь слабо улыбнулась в ответ:

– Спеши.

Мариэтта скинула плащ на пол, осторожно положила на него ребенка, затем встала на колени.

– Я позабочусь о тебе.

Она в последний раз поцеловала подругу в губы. Мария улыбнулась, закрыла глаза. Мариэтта зажала её рот ладонью и проткнула грудь девушки кинжалом, метя прямо в сердце.

Мария даже не вскрикнула, лишь вздрогнула, выгнулась и застыла…

* * *

Невысокая женщина в чёрном плаще с ребёнком на руках незаметно отошла от ворот тюрьмы, смешалась с толпой. На рынке она купила лошадь, седло, две плетёные корзины. Наполнила их хлебом, фруктами, крупой. Немного подумав, взяла кулёк конфет. Корзины услужливый торговец привязал к седлу.

Когда женщина подошла к воротам, в городе было спокойно – о произошедшем в тюрьме ещё никто не знает.

Ещё через несколько часов она постучалась в дом женщины по имени Аза.

Хозяйка ей открыла.

– Вот. – Молодая женщина показала ребёнка.

– Проходи.

Вечером, когда дети уже легли спать, Мариэтта честно всё рассказала Азе: о себе, о великом князе, о Марии.

– Возвращаться тебе надо, – ответила женщина. – Не место тут дивным.

– Я не могу оставить Яныка.

– Странная ты. Вот муж нас бросил, ушёл вместе с войском князя, сказал, что найдет себе там другую жену, моложе и красивее. А ты чужого ребёнка взяла. Вот все дивные такие?

– Нет, – ответила Мариэтта, – разные. Как и люди.

* * *

Ночью их разбудил внезапный шум – подъехала телега. Мариэтта мгновенно вскочила, как будто не спала. Дети жалобно захныкали.

– Тише, – прикрикнула на них Аза.

– Здесь кто-то есть! – послышался за дверью пьяный мужской голос.

Тут же загрохотала дверь.

– Открывайте!

Малыши проснулись и громко заревели в голос.

– Точно кто-то есть! – заржали голоса, и дверь слетела с петель.

В дом ввалилось трое мужиков. Все пьяные, в руках палицы.

– Да тут одни бабы! – воскликнул один из них. – Мы вас не обидим! – добавил, сально причмокивая.

Мужики загоготали, видимо, сочли шутку удачной.

Аза прижала к себе детей, судорожно зашептала молитву.

Мариэтта стояла, спокойно развязывала тесёмки на груди. Затем точно также равнодушно стянула через голову ночную рубашку, бесстыдно демонстрируя обнажённое тело.

– Ну, кто первый? – спросила она.

Мужики радостно загоготали, хлопая друг друга по бокам. Наконец, они выпихнули одного вперед, тот заулыбался, отбросил палицу.

– Будешь хорошей, и мы больше никого не тронем, – пообещал он, расстегивая штаны.

Но стоило ему подойти ближе к молодой женщине, как она взмахнула тонкими нежными руками, выпуская острые когти оборотня…

Сперва никто ничего не понял. Мужик вдруг захрипел, закричал, повалился на бок. Откуда-то взялась кровь, куски чего-то красного на полу. Мужик судорожно выгнулся, и только тогда все увидели, что у него вспорот живот.

Тут же закричали:

– У неё нож!

– Берегись!

Аза крепче обняла детей, зажмурилась.

Она услышала хрипы, хруст, что-то упало, затем снова крик и тишина…

– Всё, – наконец услышала голос Мариэтты. – Всё закончилось.

* * *

Первым делом проверили телегу – там оказалось много разного добра: ткани, арбалеты, стрелы, мечи, несколько мешков с зерном.

– Они всё это куда-то везли, – сказала она. – Их скоро хватятся. Тела нужно спрятать, но лучше всего…

– Да. – Аза смело взглянула в глаза молодой женщины. – Ты права. Уходим.

Собрались быстро. Пока Аза связывала в узлы одежду, белье, кормила и пеленала малышей, Мариэтта перебрала оружие. Большую часть, правда, пришлось выбросить – места и так мало, а их много, оставила только три арбалета и весь запас стрел. В укромном уголке дети сложили нехитрые игрушки. Собрали всю провизию, которая только оказалась в наличии, кое-что из кухонной утвари, топор, швейные принадлежности. Не забыли про золото и драгоценности – могут ещё пригодиться. К кибитке привязали вторую лошадь и тощую корову.

Теперь можно отправляться в путь.

Выбрали долгий путь – в Корсиконию. Какой смысл идти в Лонглию по следам Азаира?

Ни Мариэтта, ни сама Аза не знали, сколько времени им придется провести в пути. Точно были уверены в одном – направлении – на юг.

Первые дни выдались напряжёнными.

Дети капризничали, да и сама Аза, не привыкшая к дороге, сильно уставала, и честно говоря, была здорово напугана. Женщина то и дело всматривалась вдаль: нет ли погони? нет ли разбойников или ещё каких шальных людей? А ещё она боялась диких животных, и что Мариэтте это всё скоро надоест, и она бросит их прямо посреди степей. Конечно, молчала обо всём этом – не привыкла жаловаться.

Аза, действительно, не жалела, что однажды впустила на порог эту странную женщину и теперь вынуждена покинуть родной дом. Ещё не известно, чем бы всё закончилось, если бы Мариэтты не было в ту ночь рядом! К тому же она – неплохой охотник, и дети наконец-то перестали жаловаться на голод. А думать о том, что будет завтра, Аза не привыкла. Важен лишь сегодняшний день. А сегодня дети здоровы, сыты, есть запасы продуктов, деньги, две лошади, корова. О прочем она думать не желает.

Суровая жизнь Аустерленда приучила её к тому, что завтра бывает не всегда.

Вечером у костра женщины много говорили.

Мариэтте такие разговоры напоминали об Эндрю, а думать о нём не хотелось. Нет, она не забыла его. Просто столько всего произошло! Азаир, Мария, теперь ещё Аза и, конечно же, незнакомец из снов. То ей казалось, что он есть на самом деле, то – нет, но думать о нём тоже не хотелось – слишком много насущных проблем. Шутка ли! перевести через широкую враждебную степь пятерых детей!

Нервы молодой женщины обострились до предела; прищуренные чёрные глаза настороженно смотрели вдаль, крылья ноздрей трепетали. Каждое движение стало острым, звенящим, утратило ленивую грацию зверя.

Она находилась в состоянии постоянной боевой готовности. Усталости не было; всё это – боль в мышцах, сонливость – придёт потом.

Важно только – сейчас.

* * *

На четвёртый день набрели на небольшую речку с грязным илистым дном. Аза настояла на привале, хотя до заката ещё далеко – дети очень устали, да и стирки накопилось. Мариэтта уступила.

Вернувшись с охоты, молодая женщина сказала, что в принципе можно двигаться вдоль реки. Все обрадовались. А пока Аза готовила обед, Мариэтта отвела Ладу в сторону, показала ей, как заряжать арбалет.

– Но это ведь не женское дело! – возразила девочка, хотя глаза её восхищенно сверкнули.

– Сейчас это не имеет значения. К тому же Максиму всё равно не хватает сил, – сказала Мариэтта. – Прицеливаешься и стреляешь. Только стрелы не растеряй.